маковка
ма́кушка — маковка — макошь

@catworkphotography
{ 6 лун; послушница племени ночи; полукровка }

высокая.

макушка без конца всматривается в качающуюся толщу, щурясь от щиплющей глаза соли, ежась, сносимая шквальным ветром — неустанно молится, просится, поклоняясь зыбкой пене с утеса, нашептывая послания ускользающему ручейку, засыпая подношения песком, пряча меж камней, зарывая в липкую грязь — духам, штормящей, наконец, непокорному аль проклятому ильфу (пусть пропадет все пропадом). там и тут, тут и там, под покровом ночи, перебежками, закутанная темнотой, маревым заговором.

море остается необыкновенно тихим.

они живут блохами, зарывшимися под кожу клещами, затаившейся в теле убитой дичи чумой. от них отшатываются, как от прокаженных: в их венах не соль морская, а гнусь и гнилая чернь.  когда в палатку заходят чужие, дети прячутся по расселинам, забиваются шипящей змеиной гурьбой в дальний угол. макушка сердито выглядывает из-за братского плеча — распушается, раздувается.

макушка находит лужу, смотрит в свое отражение — видит тощее, жалкое, нелюбимое, но, если честно, ничего такого, за что стоило бы на нее так смотреть.

никакое это не солнце в прямоте столкнувшего взгляда, никакое это не тепло в аккордах гласа — лишь рассеянный свет желтолицей луны и шипящий треск разрубленных проводов, что на донце межребья вьются, щекоча изуродованное детское сердце. маковка всегда смотрит подолгу: что-то такое в глазах напротив ищет, опасливо, недоверчиво, словно исчезнувшее разом бельмо с выцветших глаз ослепшего или палку, забытую живодером. молча, разговаривая, улыбаясь, смеясь.

маковка пахнет солоноватой разорванной раной, алыми лепестками, отсыревшей ночью.
маковка звучит шелестом выгоревшей травы, мотыльковой пляской над свечкой, упущенным детством: котенком она учится передвигаться бесшумно, говорить беззвучно; определять настроение по манере шага и понимать с полуслова. не в силах постичь лишь сдержанность чувств, так и продолжает себя корить: за наивность, за мнительность; за случившиеся по пустякам драки; за слезы, не сдержанные. лишь позже, в глубинке чащи, старается принять себя тоже.

маковка не подходит и не подкрадывается — всегда возникает: всполохом на замшелых камнях, заточенным в темнице лепестков пламенем, медной змейкой — темнолесья явью и небылью. проныривает к лохматым соснам, проходит меж ирисовых соцветий, расступившихся перед шагом легким, качнувшихся прикрыть её неясный след.

маковка говорит без надрыва, глядя в дремучие дебри: — забери меня.
мягко клонит могучие ветви лес, радушно укрывая листвой и тенью.

тощие, нелюбимые. от них отшатываются, как от прокаженных: в их венах не соль морская, а гнусь и гнилая чернь. пусть ее заберет ильф.

море выталкивает ее обратно, изнизывая солеными иглами.

[indent] чаща мурлычет и шепчет, просит внимания, посмеиваясь хрустом веток за алой спиной, присматриваясь смазанными тенями на периферии. макушка задерживается, наклоняя голову — мысленно просит лес не шутить над ней, но так и не придает значения.

[indent] встречаясь взглядом с примулой, макушка понимает — она знает тоже.

уникальность имени
да (-мак-)

связь с вами